Прыжок над пропастью - Страница 76

К оглавлению

– Вера!

Она отозвалась тихим, испуганным голосом:

– Росс, что происходит?

Он поцеловал жену в лоб.

– Все будет хорошо, моя милая. Просто наступил новый этап болезни.

– Не уходи.

– Не уйду.

– Ты… тебе сегодня… играть в гольф.

– Ничего страшного, поиграют без меня.

– Я испортила тебе утро.

– Я с тобой. А остальное для меня не важно.

– Нам… – начала было она.

– Что – «нам», милая?

– Нам нужен…

– Что нам нужно?

Она замолчала.

Росс еще раз пощупал пульс. Ее глаза метались. Потом снова закатились, а зрачки исчезли. Веки сомкнулись.

– Вера! – Он ущипнул ее за руку – никакой реакции. Проверил пульс: нормальный.

Прошло двадцать минут. Он сидел, держа ее за запястье, все время проверяя пульс, не смея отойти.

– Сыр, – вдруг отчетливо произнесла Вера, широко раскрыв глаза. – Нам нужен сыр!

– Ты проголодалась?

Ровным голосом она проговорила:

– Ты такой смешной, Росс. Ты такой смешной, ты все время меня смешишь; я просто не могу остановиться.

Потом она повернула голову и посмотрела прямо ему в лицо. Зрачки были в фокусе, однако взгляд оставался невидящим. Росс отвернулся, и Вера тут же спросила:

– Росс, ты хочешь меня убить, да?

– С чего ты взяла?

– Оскар Уайльд сказал: все люди убивают то, что любят.

– Оскар Уайльд – старый говнюк. Вряд ли человек, который совращал мальчиков, имеет право рассуждать о любви.

– Но ты меня убьешь, – возразила Вера. – Ты скорее убьешь меня, чем согласишься потерять.

– Я не собираюсь ни убивать, ни терять тебя. Я намерен вылечить тебя, милая, и мы вместе победим мерзкую болезнь, которая в тебе засела.

Последовало долгое молчание. Росс снова посмотрел на часы. Прошли еще пятнадцать томительных минут. Потом Вера сказала:

– Росс, я хочу вернуться в свое тело. Мне не нравится здесь, наверху. Я очень боюсь! Пожалуйста, не разрешай им забирать мое тело, пока я не вернусь. Ты ведь не разрешишь?

– Конечно нет.

– И не забудь напомнить мне, какой сыр купить.

– О чем ты?

– На вечер.

У нее появились проблески сознания; уже хорошо. Однако прошло еще полтора часа, прежде чем действие наркотика начало ослабевать.

Когда Вера настолько окрепла, что смогла, наконец, спуститься в кухню, чтобы начать приготовления к ужину, был уже почти полдень. Но даже и тогда Россу не хотелось оставлять ее одну. Он решил, что ей пока небезопасно садиться за руль. Он сам свозил ее в супермаркет. Стоя в очереди у прилавка с сырами, Вера повернулась к нему и спросила:

– Ты можешь объяснить, что случилось со мной утром?

– Болезнь прогрессирует, потому что ты не принимаешь лекарство, – ответил он. – Ты должна возобновить прием.

Как только они вернулись домой, Росс заставил ее принять две капсулы. Оставив жену в кухне, он поднялся наверх. Сегодня на ужине будут Джулс Риттерман с женой. И доктор Майкл Теннент, психиатр, который ведет собственную передачу по радио. И еще один психиатр, Дэвид Де Витт. Лучших свидетелей не придумаешь! Не говоря уже о главном констебле Суссекса и судье Высокого суда.

Запершись в ванной, он открыл шкафчик и взял с полки коробку из-под туалетной воды от Келвина Кляйна. Перед приходом гостей они с Верой выпьют, как всегда, для создания подходящего настроения.

По его подсчетам, достаточно четверти той дозы, что он дал ей утром.

63

...

«Первый симптом – упорная рвота; приступы тошноты следуют в течение двух-трех месяцев. Затем – дезориентация во времени, в обстановке и так далее; далее у больного следуют продолжительные приступы мании преследования. Ночные кошмары. Терминальные симптомы – обмороки, галлюцинации. Затем постепенное угасание моторных функций».

Росс сходил в гольф-клуб и разыграл быструю партию в девять лунок. Предстояло еще забрать Алека – тот был на дне рождения у приятеля. Половина четвертого, а домой он попадет не раньше чем через час.

Радуясь, что осталась дома одна, Вера сделала перерыв в своих приготовлениях к ужину и поднялась в кабинет Росса. Она зашла в Интернет и еще раз перечитала симптомы своей болезни.

Когда она дошла до слов «терминальные симптомы», ей стало не по себе.

Первый симптом у нее уже есть – упорная рвота. Приступы тошноты повторялись с угрожающей частотой. Однако последующие симптомы вовсе не обязательны. Да, бывает, она видит плохие сны, но кошмары ее не мучают. А сегодня утром у нее определенно была самая настоящая психотическая галлюцинация. Ее и сейчас пугает испытанное ею ощущение отделенности от собственного тела. Неужели именно так наступает смерть?

В стекло билась муха. Вера открыла окно, чтобы выпустить ее, и вдохнула запах свежескошенной травы. Выключив компьютер, она немного посидела в кожаном кресле Росса, мрачно прислушиваясь к себе. У нее ухудшение. Болезнь прогрессирует. Разрушает ее.

Есть ли у меня хотя бы крошечный шанс выздороветь?

Она извлекла из потайного места на дне сумочки мобильник, накинула плащ и вышла на лужайку, раскрыв застекленные двери. Мимо нее промчался Распутин; обогнав ее, ринулся по широкой, выложенной плиткой террасе и сел, дожидаясь ее.

Вера брела по безукоризненно подстриженному газону, сунув руки в карманы джинсов. Она решила спуститься вниз, к пруду. Солнце светило вовсю, но задул резкий ветер. Сейчас лето, но погоде, видимо, об этом ничего не известно. Слишком холодно для того, чтобы сервировать напитки на террасе, как планировал Росс.